[iskra-ogna]

10.06.2009 в 08:50

Пишет  Тиннаро:

ГОСЫ религия - вопрос 2
2. Понятие Бога. Доказательство бытия Бога.
Понятие Бога.
Бог (от общеарийского baha благо, одарение, наделение) абсолютная личность, верховное существо, стоящее выше всех индивидуальных я и свободное от всех недостатков. Бог это совершенное, вечное, всепроникающее, всемогущее и всеведущее существо, бессмертный дух, первичная реальность и конечная цель мира.
Гомер и Гесиод - божества персонифицированы под именами; высшие духи мужского или женского рода теосы или феи. Греч теос - духовное начало, а лат деус (деос) - от деи (ди), свет, небо. Русское слово день. У славян иранское слово baga еще в I тыс. до н. э.; о благе, богатстве, а также о Подателе счастья, полноты, изобилия: богат тот, кто обладает всем вполне и счастлив, убог (не бог) тот, кто лишен благоденствия, т. е. беден; богатырь герой былинного эпоса, наделенный божественными, свойствами. В народной традиции Бог обычно представляется в виде старца с бородой, живущего на небе, но иногда и ходящего по земле в образе странника, нищего или в сопровождении святых. Люди рождаются по воле Бога и отдают Ему свои души после смерти (Бог дал Бог взял, Богу душу отдать, т. е. умереть).
Бог как Личность. Бог может пониматься как первосущность и как Личность, находящаяся в двух отношениях: 1 в отношении к Себе; 2 в отношении к своим творениям. Как явленность Себе Бог есть абсолютная Личность. Христиане - личность Бога как Троица. В отношении к самому Себе первосущность Бога и Его существование совпадают в неразличимом единстве. Для нас: первосущность скрыта непостижима, но о его личностных свойствах люди могут быть осведомлены через Священные Писания и опыт веры. Творец, Вседержитель, Судья, Искупитель, Утешитель, Спаситель. Он всемудр, всезнающ, свят, всемогущ, милосерден, ревнив, гневен, суров, праведен, справедлив, совершенен. Из представления о всесовершенстве Бога - суждения о неизменности Его характера, Его величии и господстве.
В Священных Писаниях Бог как Полнота Бытия, совершенство, истина (Естина). Иудаизм представляет Бога недоступным, требующим жертв. В христианстве Бог предстает Отцом всем тем, кто в Него уверовал, а верующие в Бога становятся друг другу духовными братьями и сестрами. Отцовство Бога дар благодати, приемное отцовство. Христианство можно кратко определить как веру в связь Бога-Отца с блудным сыном-человеком, который возвращается к Нему через Иисуса Христа.
Писания представляют Бога и как творца мира и человека в Его действовании и управлении. В книге Иова в Библии - описание Бога как создателя и хранителя Вселенной. Творящая природа Бога из ничего порождает чувственно являющийся нам мир и сохраняет этот мир до времени конца (христиане, мусульмане и иудеи). Иногда творящую природу Бога называют высшей сущностью, первосущностью.
Апофатическое и катафатическое богословие. Понятие абсолютной полноты бытия не может обозначать никакого определенного наличного бытия, никакого качества и не может быть сведено ни к формам материи, ни к формам духа. Его можно характеризовать лишь апофатически, то есть отрицательно как беспредельность, бескачественность, бесформенность, бесструктурность и абсолютную непознаваемость. Апоф-е богословие - отказ от попыток исчерпать глубины веры катафатическим путем, то есть описанием Бога посредством позитивных атрибутов и обозначений, стремление выразить Бога через устранение (отрицание) всех относящихся к Нему познавательных образов как несоизмеримых с Его природой. Нельзя ограничивать Бога. Бог не поддается определению и не имеет атрибутов, ибо находится за пределами любого мыслимого нами бытия и качественности.
Единственный положительный атрибут Бога в апоф-ом богословии - свойство чистого бытия. Апофатизм не есть агностицизм.
В течение первых трех веков своего существования христианская церковь не прибегала к формулировкам хранимой ею истины, не обладала еще системой определяющих веру догматов. Истина веры переживалась первыми христианами как нечто очевидное, непосредственно данное и потому не нуждающееся в теоретической обработке. Догмат появляется тогда, когда возникает опасность ереси, церковь начинает апофатически и катафатически определять границы живого религиозного опыта.
Псевдо-Дионисий Ареопагит. Апофатизм впервые выступает еще у Филона, Оригена, неоплатоников, развивается Григорием Нисским. В классической форме он предстает в Ареопагитиках, созданных Псевдо-Дионисием Ареопагитом, представителем поздней патристики. Эти религиозные сочинения, подписанные именем жившего в I в. в Афинах Дионисия Ареопагита, создавались не ранее II половины V в. под влиянием неоплатонизма (особенно Прокла). Дальнейшее развитие апофатизм получает у Симеона Нового-Богослова.
Мистик Псевдо-Дионисий Ареопагит: Бог непостижим, трансцендентен и имманентен каждому существу. Человек бессилен что-либо сказать о Нем, наилучшее общение с трансцендентным миром достигается через молчание (исихазм). Он есть полнота всего.
Бог в апофатической теологии трактуется как сверхразумное тождество бытия и небытия, поэтому о Боге нельзя сказать не только то, что Его нет, но и то, что Он есть, так как Бог по ту сторону всякого наличного бытия. Апофатический подход требует от богослова в больше опираться на эзотерический язык поэзии, нежели на прозу общеизвестных абстрактных понятий и логических схем. Апофатики: Бог познается непосредственно через особое внутреннее чувство. Бог предстает у апофатиков как сверхсущностная Сущность, безымянное имя, безначальное начало, дух, не вмещаемый духом, неизреченное слово, смысл, не выразимый никаким смыслом и т. д. Познание Бога именуется ведением о неведении, непричастной причастностью. Истина отождествляется с непосредственным опытом, а теология с видением Бога, с исполнением неисполнимого.
Отношение церкви к апофатике противоречиво. С одной стороны, она поддерживает и заимствует часть идей апофатиков (о сверхтрудной постижимости Бога человеком, действительное познание Бога дается лишь мистическим озарением души верующего). С другой стороны, церковь усматривает в апофатизме опасность деперсонализации Бога, принижения значимости духовенства в качестве посредника. Апофатики Экхарт, Беме, Шеффлер подрывали представление о Боге как личности. В современной философской литературе термин апофатический подчас употребляется в нестрогом смысле для характеристики логически неопределяемых аспектов трансцендентной реальности, для обозначения непостижимости безусловного бытия, бесконечности сущности.
Катафатическая (утвердительная) теология дополняет апофатическое богословие, частично описывая Бога позитивными атрибутами. Фома Аквинский, Яков Бёме: язык утвердительного богословия должен быть преимущественно метафорическим.
Понятие Бога как полноты бытия (плеромы) представлено дилеммой: а) Бог абсолютно прост, не имеет частей, на которые Он мог бы распасться, и поэтому Бог вечен, вневременен, бессмертен; б) Бог самое сложное, онтологически высшее существо, Его вечность обеспечена присущей Ему неисчерпаемой энергией. В первом случае непостижимость Бога выводится из постулата Его бесконечной простоты, несоставленности, во втором же случае из суждения о Его неизмеримой, по сравнению с человеком, сложности. Если Бог прост, то приближение к Нему души человека есть нисхождение к Богу, опрощение; если же Бог высшее существо, то единение с Ним восхождение к вершине, совершенствование.
Атрибуты Бога. Мусульмане насчитывают 99 атрибутов Бога. Иудаизм представляет Бога недоступным, требующим жертвы. Если Танах изобилует эпитетами Бога, то в Талмуде их мало, поскольку в нем Иегова предстает предельно всеобъемлющим и абстрактным. Напротив, в христианстве Бог предстает Отцом для всех тех, кто в Него уверовал. Евреи начинают говорить о Боге в связи с конкретным историческим событием: приблизительно за 1900 лет до н. э. в стране халдеев Бог открывает Себя Аврааму, беседует с ним, призывает Авраама оставить свою страну и переселиться в Ханаан. Для потомков семьи Авраама Бог не есть абстрактное понятие или безличная сила, но есть Бог наших отцов, Бог Авраама, Исаака и Иакова, есть конкретная личность, с которой праотцы могли общаться.
Христианская церковь: Бог открывает Себя в истории как Троица. Бог открылся Аврааму возле дубравы Мамре в виде трех явившихся к нему мужей. В Новом завете Иисус Христос отличает Себя и от Отца, и от третьего лица Святого Духа. Высказывания о Троице в тексте Писания имеют опытно-описательный характер, не статус умозаключений.
Многие философы-эллины, принявшие христианство, не могли примириться с идеей Троицы, полагая ее нелепой. Римлянин Савеллий (нач. III в.) предложил считать, что Три Божественные Лица это три различные роли Единого Бога: в эпоху Ветхого Завета Бог открывает Себя и действует как Отец, в Новом Завете как Сын, а в жизни церкви как Святой Дух. В нач. IV в. александрийский священник Арий: в Божественных Лицах надо видеть различные ипостаси, различные сущности: Сын представляет собой тварную сущность, созданную Богом-Отцом. Савеллианство, арианство и многие им подобные квазифилософские истолкования Троицы церковью были отвергнуты.
В монотеизме Бог искупитель. Ансельм Кентерберийский: Бог являет милосердие, утверждает правду, наказывает человека за каждый грех. Безгрешный Христос своим Крестным подвигом удовлетворил правду Божию и открыл путь для милосердия Божия. Теория Ансельма об искуплении грехов принята католицизмом. Ей противостоит нравственная теория православия: Христос, второй Адам, подвигом самоотверждения усовершенствовал в Себе человеческую природу, обогатил людей своей благодатью и предложил всем желающим придти к Нему.
Личное имя Бога. Согласно Писанию, Бог наделил человека желанием давать всему имена. Знать имя вещи значит уметь владеть ею. И у Бога должно быть личное имя Иисус имел это Имя в виду, когда учил своих последователей молиться: Отче наш. Русские имяславцы: во время молитвы Бог неотделимо присутствует во Имени Своем (Антоний из Афона). П. А. Флоренский: имя вещи как субстанцию вещи, узел бытия, имя определяет судьбу человека. А. Ф. Лосев: космос - лестница разной степени словесности. Кришнаиты считают главным методом общения с Богом многократное повторение Его имен. Против обожения звуков и букв выступили имяборцы.
Условное Имя Бога встречается восемь раз в оригинальных Десяти заповедях и с еврейского языка на русский может быть передано буквами ЙГВГ. Никто не знает точно, как вначале мысленно произносили имя Бога. Когда писали Библию по-древнееврейски, то писали только согласные без гласных. Пока древнееврейский язык был разговорным, трудностей не было: израильтяне знали, как можно молча прочитать слово Сущий, и когда встречали его в письменной форме, то, не задумываясь, восполняли отсутствующие в нем гласные.
Строго говоря, имени Бога иудеев в Библии нет. Бог открыл свое подлинное имя только Моисею, Моисей же в Торе записал не настоящее имя Бога, а сокращение перифразы Я есмь Сущий. Подлинное имя Бога произносилось один раз в году первосвященником, и тайна звучания этого имени передавалась устно по старшей линии первосвященнического рода.
Это положение изменили три обстоятельства. 1 после вавилонского пленения (V в. до н. э.) иудеи настолько благоговели к Имени Божию, что перестали его писать и мысленно произносить. 2 боязнь произносить слово Сущий неправильно 3 древнееврейский язык вышел из повседневного употребления, и первоначальное мысленное произношение слова Иегова в конце концов забылось.
В XIII-XV вв. христианские теологи, которые изучали Ветхий Завет в оригинале, озвучили тетраграмматон ЙГВГ и стали читать его вслух как Яхве. Современные ученые предлагают: Иегоуаг, Яхве, Ягве, Иегова. Но так ли уж важно? Имя Иисуса не перестают употреблять из-за того, что точно неизвестно его подлинное произношение. Большинство переводов, даже когда они содержат слово Иегова в еврейских Писаниях, опускают его в христианских греческих Писаниях или в Новом Завете.
Удаление условного имени Бога-Творца из греческих Писаний подчас ведет к путанице порою трудно понять, о каком члене Троицы идет речь в священном тексте.
Средоточие связи с Богом. 1 Одни философы и богословы полагают, что сфера связи - наш разум. Гегель рассматривал религию как самосознание Абсолютного Духа в человеческом духе в форме знания; по его мнению, религия это несовершенная философия, образная, символичная и конкретная. Кант искал средоточие религии в нашей воле, нравственном действии, велении долга.
Ф.Шлейермахер: учение о чувственной сфере как средоточии религии; не важно, как мы мыслим о Боге, важно, что мы чувствуем себя христианами.
Апостол Павел: центр личной и нравственной жизни (вкупе с разумом, волей и чувством) - человеческое сердце, оно сопряжено с нашими целостными религиозными состояниями. В. В. Розанов, ссылаясь на обряд обрезания: у христиан символ связи с Богом крест, а у иудеев обрезанная крайняя плоть. З. Фрейд: зависимость между подавляемыми сексуальными желаниями и религиозными состояниями человека.

ФОМА АКВИНАТ - СУММА ТЕОЛОГИИ

Глава 1. Является ли само по себе известным то, что Бог – есть

кажется, что то, что Бог есть, является известным само по себе.

Но против этого то, что никто не может помыслить противоположность того, что известно само по себе, как это ясно, благодаря Философу, из четвертой [книги] Метафизики и из первой [книги] Второй [Аналитики], относительно первых оснований доказательства. Противоположность же того, что Бог есть, может быть помыслена, согласно Псалму 52, 1: "Сказал безумец в сердце своем - нет Бога". Следовательно, то, что Бог есть, не является известным само по себе.

Итак, я говорю, что это положение, "Бог - есть", как таковое, известно само по себе, поскольку предикат есть то же самое, что и субъект; ведь Бог есть свое бытие, как далее будет ясно (вопр. 3, гл. 4). Но поскольку мы не знаем о Боге того, чту Он есть, для нас [это положение] не является известным самим по себе, но требуется ему быть доказанным посредством того, что более известно для нас, и менее известно по природе, а именно, посредством действия (effectus).

Глава 2. Доказуемо ли то, что Бог – есть

по-видимому то, что Бог есть, - недоказуемо.

1. Ведь то, что Бог есть - постулат веры. Но то, что относится к вере, недоказуемо; поскольку доказательство производится знанием, вера же относится к невидимому (de non apparentibus), как ясно из Апостола, [из послания] к Евр. 11, 1. Следовательно, то, что Бог есть, недоказуемо.

2. Кроме того, средняя [посылка] в доказательстве есть "то, что [нечто] есть" (quod quid est). Но о Боге мы не можем знать, что Он есть, но только что Он не есть, как говорит Дамаскин [3]. Следовательно, мы не можем доказать то, что Бог - есть.

3. Кроме того, если бы и доказывалось то, что Бог - есть, то это происходило бы только исходя из Его действий. Но Его действие несоразмерно Ему, поскольку Сам Он бесконечен, а действие - конечно; конечное же несоразмерно бесконечному. Следовательно, поскольку причина не может быть доказанной исходя из действия, ей не соразмерного, кажется, что то, что Бог - есть, не может быть доказанным.

Но против этого то, что говорит Апостол [в послании] к Рим. (1, 20): невидимое Бога рассматривается, познаваемое из того, что сотворено. Но этого не было бы, если бы то, что Бог - есть, невозможно было доказать исходя из того, что сотворено; ведь первое, что надлежит познавать о чем-то - это есть ли оно.

Отвечаю: следует сказать, что доказательство бывает двояким. Одно - из причины, и оно называется "из-за чего" (propter quid), и исходит из того, что первичнее просто. Другое - из действия, и оно называется доказательством "поскольку" (quia); и оно исходит из того, что первичнее относительно нас. Ведь поскольку некое действие чем-то нам очевиднее, чем его причина, то от действия мы переходим к познанию причины. Из любого же действия может быть доказано то, что его собственная причина - есть, если только ее действие более известно для нас; поскольку если действие зависит от причины, то, при наличии действия, необходимо [следует], что предсуществует его причина. Поэтому то, что Бог - есть, поскольку это не известно само по себе для нас, доказуемо из действий, известным нам.

Итак, относительно первого следует сказать: то, что Бог есть, и прочее такого рода, что может быть известно о Боге естественным образом, о чем говорится в [послании] к Рим. (1, 19), - это не постулаты веры, а то, что предшествует постулатам; ведь вера так предполагает естественное познание, как благодать - природе, и как совершенство - совершенствующееся. Однако ничто не препятствует тому, что доказуемое и познаваемое само по себе принимается как достоверное тем, кто не ухватывает доказательство.

Относительно второго следует сказать: поскольку причина доказывается исходя из действия, то для обоснования того, что причина существует, необходимо использовать действие вместо определения причины; и это более всего относится к Богу. Поскольку для доказательства того, что нечто существует, необходимо принимать как средний [термин] то, что обозначает имя, но не то, что это есть, поскольку вопрос "что это есть?", следует за вопросом "есть ли это?". Имена же Бога переносятся от действий, как позже будет показано (вопр. 13, гл. 1), поэтому для доказательства того, что Бог есть, исходящего из действия, мы можем принимать в качестве среднего то, что обозначает это имя "Бог".

Относительно третьего следует сказать, что исходя из действия, несоразмерного причине, невозможно получать совершенное познание о причине; однако из любого действия может быть для нас ясно доказанным то, что причина существует, как сказано. И, таким образом, из действий Бога может быть доказано то, что Бог - есть; хотя исходя из действий мы можем Его познавать не в совершенстве, не согласно Его сущности.

Глава 3. Есть ли Бог?

кажется, что Бога нет.

1. Поскольку если одна из противоположностей была бы бесконечной, то другая полностью уничтожилась бы. Но это понимается в этом имени "Бог", а именно, что Он есть некое бесконечное благо. Следовательно, если бы Бог был, не обнаруживалось бы ничего злого. Но злое обнаруживается в мире. Следовательно, Бога - нет.

2. Кроме того, то, что может совершаться посредством немногих начал, не творится многими. Но кажется, что если предположить что Бога нет, то все, происходящее в мире, может совершаться благодаря другим началам; поскольку то, что существует как природное, сводится к началу, которое есть природа; то же, что происходит от намерения, сводится к началу, которое есть человеческий разум или воля. Таким образом, нет никакой необходимости полагать, что Бог - есть.

Но против этого то, что говорится в Исходе (3, 14) от лица Бога: Я есмь Тот, Который есмь.

Отвечаю. Следует сказать: то, что Бог есть, может быть обосновано посредством пяти путей. Первый же и самый очевидный путь тот, который берется из движения. Ведь достоверно и установлено чувством, что нечто движется в этом мире. Все же, что движется, приводится в движение чем-то другим. Ведь что-либо движется только вследствие того, что оно находится в потенциальности относительно того, к чему оно движется; движет же нечто вследствие того, что оно актуально. Ведь "приводить в движение" есть не что иное, как выводить нечто из потенциальности в актуальность; из потенциальности же в актуальность ничто не может быть выведено иначе, нежели благодаря чему-то сущему актуально. Так актуально теплое, например, огонь, делает дерево, которое потенциально теплое, актуально теплым, и, тем самым, приводит его в движение и изменяет его. Однако невозможно, чтобы то же самое было бы одновременно актуальным и потенциальным в отношении одного и того же, - но только в отношении различного; ведь актуально теплое не может быть одновременно потенциально теплым, но оно вместе с тем потенциально холодное. Следовательно, невозможно, чтобы нечто было движущим и движимым в отношении одного и того же и одним и тем же образом, или чтобы оно приводило в движение самое себя. Следовательно, все, что движется, должно приводится в движение другим. Следовательно, если то, посредством чего [нечто] приводится в движение, также движется, то оно должно само приводится в движение другим; и так же и о другом. Но этот процесс не может уходить в бесконечность; поскольку так не было бы ничего первично движущего; а вследствие этого и ничего движущего другое, поскольку вторичное движущее не движет иначе, как благодаря тому, что оно приводится в движение первично движущим, как, например, палка движет только благодаря тому, что приводится в движение рукой. Следовательно, необходимо прийти к чему-то первичному движущему, которое ничем не приводится в движение, и все под этим разумеют Бога.

Второй путь - из смысла действующей причины. Ведь мы обнаруживаем, что в чувственно воспринимаемом есть порядок действующих причин; однако не обнаруживается, (да это и невозможно), чтобы нечто было бы действующей причиной самого себя; поскольку, таким образом, оно было бы прежде самого себя, что невозможно. И невозможно, чтобы в действующих причинах процесс уходил в бесконечность, поскольку во всех упорядоченных действующих причинах первичное есть причина среднего, а среднее - причина последнего, будь средних много или будь оно только одно. Если же устранена причина, то устраняется действие; следовательно, если не было бы первичного среди действующих причин, не было бы ни последнего, ни среднего. Но если бы процесс среди действующих причин уходил бы в бесконечность, то не было бы первичной действующей причины; и, таким образом, не было бы ни последнего действия, ни средних действующих причин; что очевидно ложно. Следовательно, необходимо полагать некую первичную действующую причину, которую все называют Богом.

Третий путь взят из возможного и необходимого и он таков. Ведь мы обнаруживаем среди вещей некоторые, могущие быть и не быть; так как обнаруживаются некоторые [вещи], которые порождаются и разрушаются, и вследствие этого могущие быть и не быть. Но невозможно для чего-либо такого быть [вечно]: поскольку то, что может и не быть, в некоторый момент не существует. Таким образом, если все может и не быть, то в некоторый момент ничего из вещей не существовало бы. Но если это истинно, то и теперь ничего не было бы; поскольку то, что не есть, начинает быть только благодаря тому, что есть; таким образом, если бы ничего сущего не было, невозможно было, чтобы нечто начало быть, и, таким образом, ничего бы не было; что, очевидным образом, ложно. Следовательно, не всякое сущее - лишь возможное, но надлежит, чтобы нечто было необходимым в действительности (in rebus). Все же необходимое либо имеет причину своей необходимости вовне, либо не имеет. Ведь невозможно, чтобы процесс среди того необходимого, которое имеет причину своей необходимости, уходил в бесконечность, как и среди действующих причин, что уже обосновано. Следовательно, необходимо полагать нечто необходимое само по себе, не имеющее причину необходимости вовне, но которое является причиной необходимости для других; это все называют "Богом".

Четвертый путь берется из степеней, которые обнаруживаются в вещах. Ведь в вещах обнаруживается нечто более или менее благое, и истинное, и благородное; и так о другом того же рода. Но "более" и "менее" говорится о различном, поскольку оно различным образом приближается к тому, что есть наибольшее; так, например, более теплое - то, что более приближается к наибольшему теплу. Таким образом, есть нечто самое истинное, и наилучшее, и благороднейшее, и вследствие этого наиболее сущее; ведь то, что наиболее истинное, есть наиболее сущее, как говорится во второй [книге] Метафизики [4]. То же, что называется наибольшим в некотором роде, есть причина всего, что относится к этому роду. Так, например, огонь, который есть наиболее теплое, есть причина всего теплого, как говорится в той же книге [5]. Следовательно, существует нечто, что для всего сущего есть причина бытия, и блага, и всякого совершенства; и это мы называем Богом.

Пятый путь берется из управления вещами. Ведь мы видим, что те [вещи], которые лишены познания, а именно, природные тела, действуют ради цели; это ясно из того, что они всегда или по большей части действуют одним и тем же образом, как бы преследуя наилучшее; поэтому ясно, что они достигают цели не случайно, но от намерения. То же, что не имеет познания, стремится к цели лишь будучи направленными чем-то познающим и мыслящим, как, например, стрела - лучником. Следовательно, есть нечто мыслящее, которое направляет к цели все природные вещи, и это мы называем Богом.

Итак, относительно первого следует сказать: как говорит Августин в Энхиридионе [6], Бог, поскольку Он в высшей степени благ, никоим образом не допускал бы, чтобы было злое в Его творениях, если не был бы настолько всемогущ и благ, что творил благо даже из злого. Следовательно, бесконечной благости божьей присуще то, что Он допускает злое и из него сотворяет благое.

Относительно второго следует сказать: поскольку природа действует ради определенной цели, будучи направленной неким высшим деятелем, то необходимо действующее от природы возводить к Богу, как к первой причине. Сходным образом то, что действует из намерения, надлежит сводить к некоторой высшей причине, которая не является человеческими разумом и волей, поскольку они изменчивы и недостаточны; надлежит же все изменчивое и могущее быть недостаточным возводить к некоторому первичному неподвижному и самому по себе необходимому началу, как указано выше.

Вольтер
Практически любой трактат Вольтера, особенно раннего, начинался с рассмотрения вопроса о том, существует ли Бог. Именно этот вопрос, считал Вольтер, является одним из основных для выработки мировоззрения. Он приводит примеры существования проблем, неразрешимых без допущения Бога. Понятно, что речь идет о чисто философском Боге, как абстрактной идее.
Первая из этих проблем — проблема источника движения. Вторая — проблема целесообразности в биологическом мире (почему все живые существа действуют исходя из некоей цели?). Третья — проблема законов природы (очевидно, считал Вольтер, что должен быть некий Законодатель или, как он Его называл, «Верховный Геометр»). Рассмотрев затем аргументы атеистов, Вольтер подвергает их критике и замечает, что «в мысли о существовании Бога есть свои трудности; однако в противоположной мысли содержатся просто нелепости». В противовес материалистическим взглядам Вольтер выстраивал свою собственную концепцию, которая называется деизмом (Бог создает мир, дает ему законы и больше не принимает участия в развитии мира; Бог — Творец, но не Промыслитель).
Третий аргумент вошел в историю в виде фразы: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать» (эта фраза часто используется в ином контексте, подразумевающем, что Вольтер был атеистом). Это аргумент социально-этический, исходящий из того, что нравственность в мире не может существовать без допущения Бога. Даже если Бога не было бы, Его нужно было бы выдумать, поскольку общество атеистов не может существовать.

Гегель - Лекции о доказательстве бытия бога.
Эти лекции посвящены разбору доказательств бытия бога…
Если наша задача состоит в том, чтобы разбирать доказательства бытия бога, то только отчасти, только со стороны природы доказательства она соприкасается с областью логики; другая же сторона, содержание, то есть в данном случае бог, принадлежит к иной сфере — сфере религии и ее анализа посредством мысли, то есть к сфере философии религии.


Доказательства бытия бога возникли из потребности удовлетворить мышление, разум, но - в новейшей культуре эта потребность заняла совершенно иное по сравнению с прежним временем место; прежде всего следует упомянуть о тех новых точках зрения, которые сложились теперь в этой области
Кроме доказательства в собственном смысле, существенные свойства которого — а именно они нужны для целей нашего рассмотрения — выделены нами, доказыванием называется в области конечного знания еще и то, что в ближайшем смысле ость лишь показывание — раскрытие представления, положения, закона и т. п. в опыте вообще. Историческое доказательство пе приходится особо приводить здесь в пример с той точки зрения, с какой рассматриваем мы познание; такое доказательство по своему материалу также основано на опыте или, лучше сказать, на восприятии

Кураев – все ли равно как верить?
Доказательства бытия Бога. Их много. Но все они достаточно тактичны, чтобы не навязывать себя тем, у кого нет желания их понять или просто не хватает ни опыта жизни, ни опыта мысли для того, чтобы разглядеть их правоту.

Самый традиционный аргумент указывает на разумность природы как на проявление Творческого разума.
Кстати, "теория эволюции" Дарвина доказала только одно - свою безграничную уверенность в своих собственных достоинствах. В чем Дарвин видел "двигатель прогресса"? - В "борьбе видов за выживание" и в "естественном отборе". И то и другое, конечно, есть (хотя современная экология говорит, что виды скорее сотрудничают, чем борются, и Дарвин слишком поспешно перенес нравы раннекапиталистического общества в природу).
Доказывает ли это, что Бог есть? Нет - это лишь доказывает, что нельзя безнаказанно (для сохранения своих умственных способностей) утверждать, что "наука доказала, что Бога нет". Это доказывает, что в мире действует сверхчеловеческий Разум. И доказывает тем, что указывает лишь на страшную, бесчеловечную абсурдность противоположного утверждения... А отождествит ли человек этот Разум с Богом Библии - это уже вопрос его интимного и совершенно свободного выбора...
Или вот еще один аргумент - космологический. Все, что существует, имеет свою причину, не правда ли? Мир тоже существует. И, значит, у него тоже должна быть причина для его существования. Что может находиться вне материального мира? Только мир не-материальный, духовный, в котором нет причин, а есть Свобода, и который поэтому сам не нуждается в том, чтобы вне него была еще какая-то более высокая причина... Если честно, то это - не математическое доказательство. Скорее, это эстетический аргумент. Если у человека есть некоторый философский вкус, если он чувствует аромат слов "бытие" и "мироздание", он почувствует дисгармоничность, некрасоту противоположного предположения. Во всяком случае Гегель попытку выстроить бесконечный ряд матрешечных вселенных, которые безумно и бессмысленно, механически бесцельно порождают друг друга, назвал "дурной бесконечностью".
Вообще, как нетрудно заметить, все аргументы о бытии Бога строятся не на утверждениях, а на приведении к абсурду противоположного мнения.
Самый интересный аргумент - он называется "онтологическим" - говорит просто: Бога просто логически не может не быть. То есть сказать фразу "Бог не существует", значит сказать логическое противоречие, потому что признак "существовать" входит в логическое определение Высшего Бытия... Скажите, так ничего доказывать нельзя? И будете не правы. Есть три вещи на свете, к которым приложимо такое доказательство. Во-первых - это я сам. Помните Декартово "мыслю - следовательно существую".

Это как раз и было попыткой вопреки тотальному скептицизму и сомнению доказать, что хоть что-то действительно есть, а не привиделось мне (или какому-нибудь космическому Скитальцу) во сне. Если я сомневаюсь в существовании самого себя, значит я уже существую, ибо если бы меня не было, некому было бы и сомневаться. Сказать "Я не существую" - значит сказать абсурд, значит - я действительно есть. Во-вторых, такой ход аргументации приложим к существованию как таковому. Сказать "бытие не существует" - также значит сказать нелепицу. А Бог есть Абсолютное Бытие и уж о Нем-то сказать "Абсолютное Бытие не существует" - это нелепица в бесконечной степени.
Убедительно? Да, но только для человека с культурой философского мышления. Аргументы Эйнштейна тоже ведь понятны только людям с культурой математической мысли...
Теперь же пора сказать и о том, на что намекали участники исторического разговора на Патриарших прудах.

Как вы помните, Иван Бездомный, достойный представитель страны, в которой "чего ни хватишься - того и нет" посоветовал отправить Канта на три года в Соловки. Столь суровую меру калининградский мыслитель заслужил в глазах советского поэта за свое "нравственное доказательство бытия Бога".
Кант начинает с уже известной нам посылки: ничто не происходит в мире без причины. Принцип детерминизма (то есть причинно-следственных отношений) - это самый общий закон мироздания. Ему подчиняется и человек. Но в том-то и дело, что - не всегда. Бывают случаи, когда человек действует свободно, ничем автоматически не понуждаемый. Если мы скажем, что у каждого человеческого поступка есть свои причины - то награждать за подвиги надо не людей, и эти самые "причины", и их же надо сажать в тюрьму вместо преступников. Там, где нет свободы - там нет ответственности и не может быть ни права, ни нравственности. Кант говорит, что отрицать свободу человека - значит отрицать всю мораль. А с другой стороны, если даже в действиях других людей я и могу усматривать причины, по которым они поступают в каждой ситуации именно так, то как только я присмотрюсь к себе самому, то должен будут признать, что по большому счету я-то действую свободно. Как бы ни влияли на меня окружающие обстоятельства или мое прошлое, особенности моего характера или наследственность - я знаю, что в момент выбора у меня есть секундочка, когда я мог стать выше самого себя... Есть секундочка, когда, как выражается Кант, история всей вселенной как бы начинается с меня: ни в прошлом, ни вокруг меня нет ничего, на что я смел бы сослаться в оправдание той подлости, на пороге которой я стою...
Значит, у нас есть два факта - 1) все в мире живет по закону причинности и 2) человек в редкие мгновения своей свободы не подчиняется этому закону. И есть еще один принцип: на территории данного государства не подчиняются его законам только те лица, у которых есть право "экстерриториальности", т.е. дипломатический корпус. Так вот, человек не подчиняется Основному Закону нашей Вселенной. Это значит, что человек не является ее частью. У нас есть статус экстерриториальности в этом мире; мы - посланцы. Мы - послы того, иного, нематериального мира, в котором действует не принцип детерминизма, а принцип Свободы и Любви. В мире есть Бытие, которое не подчиняется законам материи. И мы к нему причастны. В общем: мы свободны - а, значит, Бог существует. Русский современник Канта - Гавриил Державин - пришел к такому же выводу в своей оде "Бог": "я есмь, а значит, есть и Ты!".
Бытие Божие, как писал в прошлом веке Иван Киреевский, не доказуется, а показуется.

Пивоваров – лекции

Онтологическое доказательство один из важнейших аргументов в катафатическом богословии. Онтологическое доказательство относится к разряду аналитических истин его логическая правильность обеспечивается анализом понятия Бога, определяемого как Полнота, Совершенство. Если в Полноту включать все то, что есть (есть уже сейчас либо будет когда-нибудь в нашем физическом мире или в трансцендентной сфере обители Бога), а Бог и есть Полнота, то Бог есть. Или еще проще: если Бог все то, что есть, то Бог есть. Это тавтология, а тавтология логически неопровержима.

Иное дело, когда вместо бытия Бога (Естины) начинают говорить о существовании Бога. Конечно, в бытии (т. е. в том, что есть) непременно есть и наличное бытие (бытие в-границах, экзистенция), и в этом определенном смысле у Полноты Бытия бывает такой момент, как существование. Однако было бы противоречиво ограничивать Бога существованием, сводя неопределенное бытие к определенному (ограниченному) существованию и удовлетворяясь выводом, что Бог существует.

Те, кто умеет различить между собой бытие и экзистенцию, вовсе не воспринимают как парадокс утверждение, что Бог не существует, но Бог есть. Существование это бытие-в-границах, внешнее бытие, но Бог не наличная вещь, не качество, не участок пространства. Именно в силу своей безграничности Бог не может быть воспринимаем нашими органами чувств и становиться, подобно обычным вещам, компонентом чувственного опыта людей, их практики. Бытие Бога как безграничного Существа, Сущего особый вопрос, но онтологический аргумент не касается личностного аспекта божества.

Трудности, связанные с конкретизацией онтологического аргумента, начинаются тогда, когда пытаются модельно (наглядно) представить себе Бога как Полноту либо с позиций теизма, либо сквозь призму пантеизма. Входит ли в Полноту все то, что есть не только в трансцендентной природе творящей, но также наличествует в природе сотворенной? Или Полнота это исключительно характеристика потустороннего всеблагого мира, которую не следует прилагать к нашему несовершенному и преходящему миру, так что бытие оказывается по ту сторону от существования?

Для пантеиста верно, что Бог растворен в физических явлениях и нет особой разницы между бытием и существованием Бога. Пантеист логически помещает физический мир в Бога по принципу части (наш мир) и целого (Бог). Напротив, последовательный теист (хотя таких немного) исключает существование Бога внутри (в пространстве) нашего физического мира и мыслит Его как Полноту потусторонней и вечной беспредельности. Таким образом, пантеист и теист по-разному толкуют взаимосвязь бытия и экзистенции: для первого нет особой разницы говорить, что Бог есть или что Бог существует, а для второго эта разница принципиальна.

Атака И. Канта. Как известно, Кант предпринял атаку на онтологическое доказательство бытия Бога с позиций пантеизма (согласно Канту, начало бытия это безличностная и безусловная способность продуктивного воображения, т. е. некий абсолютный и никому не известный источник всех идеальных образов). Существование чего-либо можно обнаружить только через внешний опыт, практику, рассуждал Кант, а из понятия о всеобщем нельзя вывести существования того, что мыслится в этом понятии, ибо опыт всегда ограничен и не имеет дела со всеобщим. Бытие не является предикатом или дополнительным качеством. Суждения о существовании чего-либо суть синтетические, а не аналитические высказывания. Поэтому из понятия Бога нельзя аналитически вывести Его существования, заключал Кант. Его опровержение онтологического доказательства благосклонно воспринимают пантеисты (в частности, неокантианцы), теисты же справедливо упрекают Канта в грубейшей логической ошибке подмене тезиса о бытии Бога тезисом о существовании Бога.

Фома Аквинский использовал такой ход мысли: сравнение вещей по степени совершенства невозможно без бытия абсолютно совершенного; люди умеют выявлять разные степени совершенства; следовательно, Абсолютно Совершенное есть.

Телеологическое доказательство один из основных в катафатическом богословии аргументов, призванных разумом подкрепить веру в Бога. Телеология (от греч. telos, род.п. teleos цель, завершение) учение о конечных причинах мира, целесообразности его устройства. Согласно Аристотелю, природе внутренне присуща способность к целеполаганию, а X. Вольф (16791754) считал, что эта способность установлена Богом. Наблюдения за явлениями природы, живыми или косными, подталкивают наш ум к индуктивному выводу об удивительной целесообразности всего существующего, так что мир предстает пред нами подобно единой книге, в которой все знаки-вещи взаимоувязаны; но многие сочетания знаков нам сегодня непонятны, и многое в этой книге для нас остается тайной. Дени Дидро сказал: Достаточно посмотреть на воробьиный глаз или крыло, чтобы отвергнуть аргументы атеиста.

Телеологическое доказательство просто по своей сути: поскольку мир целесообразен, то необходимо бытие Устроителя мира, Высшего Разума; наблюдаемый нами мир порожден целевой причиной. Только Создатель знает конечные цели Своего творения, но не люди. Вместе с тем, глядя на мир и удивляясь ему, люди догадываются о сверхразумной природе конечных целей мироздания.

Телеологический аргумент может строиться и по другой схеме как размышление над деятельностью людей и сравнение искусственного с естественным. Созидание искусственного мира предваряется разумным человеческим целеполаганием. Вначале люди составляют план какого-либо сооружения, а затем осуществляют свой план в материале. Но человеку пока не по силам глобальные творения. По чьей же целенаправленной воле возникли галактики, наша Земля, земная жизнь и сам человеческий род? Коль скоро, как известно, кирпичи без строителя сами по себе не складываются в жилище, то тем более невероятно, чтобы без цели и плана вырос из хаоса первоэлементов архисложный универсум.

Такого рода суждения высказывались Сократом, Платоном, стоиками, Цицероном, Фомой Аквинским и многими другими крупными мыслителями. Например, Аквинат в своей Сумме теологии доказывает, что все тела, подчиняющиеся законам природы, ведут себя целесообразно, даже если они лишены сознания. Но нечто, лишенное сознания, не может стремиться к цели, если его не направляет некто, наделенный разумом. Следовательно, все вещи в мире в целом направляет сверхразум, Бог.

Возражения противников сводились к оспариванию всеобщего характера гармонии и красоты в мире, к поиску примеров нецелесообразности тех или иных процессов или явлений природы, бесполезности некоторых реалий (зачем болота, пустыни, чертополох, комары да мухи?). Приводимые в недавнем прошлом контрпримеры по большей части уже отведены современной наукой, а телеологическое доказательство подкреплено учением В. И. Вернадского онноосфере. Экологи обосновали важную роль болот, пустынь и иных бесполезных участков земной поверхности в функционировании биогеоценоза.

Теодицея. Более серьезный контраргумент против телеологического доказательства сопряжен с указанием на неистребимое в мире зло: если в мире все целесообразно, а Бог вседобр, то откуда в мире зло? Для оправдания Бога, начиная с глубокой древности, строились различные религиозно-философские концепции (Плутарх, Августин, Лютер, Кальвин, Лейбниц и др.). Лейбниц систематизировал все эти доводы в пользу всеблагости Бога и обобщил их в учении, которое назвал теодицеей (богооправданием).

В своем трактате Опыты теодицеи о благости божией, свободе человека и первопричине зла (1710) Лейбниц выдвигает идею, что наилучший из всех возможных миров это такой мир, который вмещает максимальное разнообразие степеней совершенства своих существ. Бог по своей благости желает наилучшего мира. Он не желает ни греха, ни страданий. Однако без греха и страданий не будет полного разнообразия в мире, и Бог допускает их (но не создает). Именно в таком мире мы и живем. Следовательно, зло целесообразно, является благом оно помогает нам быть смиренными и готовыми преодолевать зло во имя добра. Злом Бог испытывает нашу веру и стойкость. Без зла невозможно оценить добра; страдания людей (физическое зло) и их нравственные пороки и преступления (моральное зло) суть теневые элементы совершеннейшего порядка вещей они оттеняют добро. Вольтер в романе Кандид, или Оптимизм (1759) остроумно, хотя и неглубоко, высмеивает суждение Лейбница о нашем мире как наилучшем из всех миров. Вместе с тем Вольтер заявлял: Если бы Бога не было, Его следовало бы выдумать; но Он существует! Вся природа говорит об этом.

Существует также множество других религиозно-философских доктрин, оправдывающих сосуществование добра и зла в мире. Например, в учениях неоплатоников, Августина, религии Бахаи есть трактовка зла как минимальной степени добра. Иными словами, зла как объективной реальности нет; люди принимают за зло либо дефицит добра, либо пока непонимаемое ими добро.

С распространением теории эволюции Дарвина сложилось мнение, будто биологическая наука опровергла телеологическое доказательство, однако в наши дни сам дарвинизм подвергается мощной атаке со стороны научного креационизма и в ряде отношений признан несостоятельным. Выводы научного креационизма своеобразно подкрепляют и дополняют телеологический аргумент.

Историческое и психологическое доказательства немаловажны среди основных обоснований реальности Божества в теизме. Один из авторов исторического аргумента о Боге, Декарт, указывал на распространенность понятия Бога у древних и современных народов. Какими бы именами люди не называли Бога, идея Бога тем не менее имела примерно одно и то же мысленное содержание для всех племен, народов и наций. Отсюда заключалось, что понятие Бога непреходяще, а общая идея Бога не зависит от историко-культурных особенностей жизни людей. Эта идея дана человечеству свыше, извне, имеет божественное происхождение. Противники исторического доказательства возражают: а) возможно, был и нерелигиозный период эволюции человечества, чему можно подобрать свидетельства в исследованиях ряда историков и археологов; б) простой народ, говорил П. Гольбах, верит не только в Бога, но и в привидения, призраки; следует ли отсюда, что и они существуют? Эти контраргументы не поддаются полному опровержению и ослабляют убедительность исторического доказательства.

Психологическое доказательство имеет множество вариантов. Среди них можно выделить такие основные версии: а) вера в Бога и обращение к Нему благотворно влияют на поведение и здоровье людей, вызволяют их из критических ситуаций; следовательно, Бог реальная и высшая сила; б) все люди несовершенны, а потому не могли сами, своим воображением, произвести идею о всесовершенном Боге; следовательно, эта идея дана людям Богом, и ее разделяют не только неграмотные люди, но также высокообразованные ученые.

Моральное доказательство еще один из основных аргументов в теизме. И. Кант полагал, что все теоретические способы обоснования бытия Бога несостоятельны, однако необходимость бытия Бога можно доказать в пределах практического разума, морали.

Во многих Священных Писаниях моральный аргумент представлен следующим умозаключением: без веры в Бога люди перестают страшиться греха, но коль скоро все-таки встречаются высоконравственные люди, то, вероятно, потому, что в их совести присутствует Бог. Кант своеобразно развивает это рассуждение. Он исходит из допущения, что если нет Творца, то моральные идеи и принципы теряют всякую объективную значимость, рушатся. Люди стремятся к счастью, однако у них есть также чувство морального долга. Ощущение морального долга Кант назвал категорическим императивом. Нравственное чувство заставляет людей думать, что Вселенная упорядочена в соответствии с принципами морали. Если в мире обнаруживается объективный моральный порядок, то устанавливать и поддерживать этот порядок может только Бог. Люди не умеют самостоятельно достигать гармонии между счастьем и долгом; создать в них такую гармонию в состоянии лишь самое совершенное нравственное Существо Бог.

Во что выливаются те или иные наши поступки с течением времени, в ходе истории, в череде поколений? Чтобы оценить все долговременные последствия своего поведения, рассуждает Кант, человек каким-то образом должен пребывать во всех временах, в том числе и в вечности после своей физической смерти. Для этого у него должна быть бессмертная душа, обладающая способностью видения и нравственного оценивания событий. Если душа человека будет иметь возможность созерцать всю полноту содеянного человеком при земной жизни, то на Последнем Суде она будет точно знать, за что именно следует держать ответ. Для вершения истинно справедливого Суда должен быть самый неподкупный и объективный судья. Таким Судьей может быть только Бог. Бытие Бога норма и опора нравственного поведения. Глас Божий звучит в нашей совести и пробуждает в нас представления о добре и зле, моральной ответственности и долге. Моральный аргумент И. Канта прочно вошел в протестантскую теологию.

Атеисты выдвигают следующие возражения против доказательства Канта: а) бывают верующие-грешники, и есть немало высоконравственных людей, которые не исповедуют веру в Бога; б) в каждой культуре складываются свои моральные нормы, поэтому общечеловеческой морали не существует; в) представления о добре и зле в ходе истории меняются до такой степени, что от народа к народу и от века к веку могут противоречить друг другу (Ф. Энгельс). На эти возражения священники и теологи отвечают так: общечеловеческий нравственный кодекс в целом примерно один и тот же во многих Священных Писаниях, однако люди могут надстраивать над вечными нормами морали также и свои, исторически преходящие и специфические предписания в соответствии с духом своей эпохи и потребностями культуры в нововведениях. Если верующий грешит, то он ясно осознает, что нарушает заповеди Бога; если же неверующий сторонится греха, то он подчиняет свое поведение тем же заповедям, что и верующий, вне зависимости от того, знает он или не знает о происхождении этих норм, ставших традиционными.

Пари Паскаля. Блез Паскаль в Мыслях (раздел III, фрагмент 233) предложил свое пари, касающееся вопроса о бытии Бога. Что можно выиграть или проиграть, если веришь или не веришь в Бога? Если Бог есть и вы в Него верите, то выиграете вечное блаженство. Если вы верите в Бога, но Его нет, то вы ничего не теряете. Если вы отрицаете бытие Бога, а Он есть, то вы теряете возможность вечного блаженства. Если вы отрицаете бытие Бога и Бога нет, то вы ничего не выигываете. Отсюда, выгоднее признать бытие Бога.